Сообщений в теме: 63

[BopoH]

Войну выиграл русский учитель?! Правда и ложь о наших потерях в Великой Отечественной войне

Протоиерей Александр Ильяшенко источник - http://www.world-war.ru

В современной исторической науке существует ряд устойчивых мифов, связанных с Великой Отечественной войной. Один из них повествует о том, что якобы советское военное руководство не жалело жизней своих солдат и добилось победы только за счет неисчислимых потерь. Действительно, победа в войне далась Советскому Союзу дорогой ценой. Однако нельзя забывать: исключительно сильный противник также понес колоссальные потери. Высший генералитет фашистской Германии был так самоуверен и решителен, а немецкая армия так хорошо подготовлена и вооружена, что даже развитые, обладающие мощным промышленным потенциалом Англия и Франция совместными усилиями не смогли оказать Германии достойного сопротивления в сухопутной войне. Объединенную франко-английскую армию на голову разгромили в 1940 году немногим более чем за месяц.

Сами фашисты считали, что всеми успехами они обязаны своей будто бы передовой идеологии. Но дело в другом. Германия - страна великой культуры и науки, обогатившая мир выдающимися открытиями в самых разных сферах. В 20-30-е годы прошлого века Германия занимала передовые позиции во всех областях науки и техники, включая фундаментальные, прикладные, инженерные. Гитлеровцам досталась и та система образования, о которой говорил еще в свое время наш знаменитый соотечественник П. А. Столыпин: «Школа в Германии—великолепна. Школьный учитель там - не только учитель детей, но и советник народа по важным вопросам его жизни. Школа развивает там высокий патриотизм, лучшие стороны духа и ума» (П. А. Столыпин. Жизнь и смерть за царя. Изд-во «Рюрик». М., 1991, стр. 27). Немецкие учебные заведения выпускали специалистов во всех областях знаний. В стране полностью сохранился офицерский корпус прежней кайзеровской армии, той армии, которая едва не одержала победу в Первой мировой войне. Благодаря этому фашистская Германия смогла в кратчайшие сроки развернуть прекрасно подготовленные вооруженные силы, опирающиеся на передовую промышленность и на новейшие достижения в военной науке и технике. Нацисты просто присвоили себе все эти несомненные достижения многовековой культуры своей страны. Сама же идеология германского фашизма в своей основе агрессивна, чудовищна, бесчеловечна и разрушительна. «Ошеломляющий успех войны на Западе привел Гитлера к убеждению, что такой же успех будет обеспечен ему и в войне против Советского Союза. “Следует ожидать, -- говорил Гитлер в беседе с командующими армиями 5 декабря 1940 года, -- что русская армия при первом же ударе немецких войск потерпит еще большее поражение, чем армия Франции в 1940 году”. В другом разговоре с командующими армиями, происходившем 9 января 1941 года, он дополнил это высказывание, заявив, что “русские вооруженные силы представляют собой глиняный колосс без головы. У них нет хороших полководцев, и они плохо оснащены”» (Курт фон Типпельскирх. Оперативные решения командования. Итоги Второй мировой войны. Изд-во иностранной литературы. М., 1957, стр. 73)

Но мы сильнее...

Впрочем, в ходе войны оценка советского командования кардинально изменилась. Вот, например, что записал Геббельс в своем дневнике в 1945 году: «Генеральный штаб прислал мне книгу с биографиями и фотографиями советских генералов и маршалов. Из этой книги можно вычитать много такого, что мы упустили сделать в прошедшие годы. Маршалы и генералы в среднем чрезвычайно молоды, почти ни одного старше 50 лет... Все они—убежденные коммунисты, весьма энергичные люди, и по лицам их видно, что вырезаны они из хорошего народного дерева. В большинстве случаев речь идет о сыновьях рабочих, сапожников, мелких крестьян и т. п. Короче говоря, приходишь к досадному убеждению, что командная верхушка Советского Союза сформирована из класса получше, чем наша собственная. Я рассказал фюреру о просмотренной мной книге генерального штаба о советских маршалах и генералах и добавил: у меня такое впечатление, что с таким подбором командных кадров мы вообще конкурировать не можем. Фюрер полностью со мной согласился: наш генералитет слишком стар и слишком израсходовался...» (Откровения и признания. Составитель и переводчик Г. Я. Рудой. Изд-во «Русич». Смоленск, 2000, стр. 507--508). Объективность этих слов подтверждает и наш прославленный полководец маршал Г. К. Жуков: «Что же касается стратегического искусства их верховного командования и командования группами армий, оно после катастрофы в районе Сталинграда, особенно после битвы под Курском, резко понизилось. Высшим руководящим кадрам немецких войск в связи с потерей инициативы пришлось иметь дело с новыми факторами и методами оперативно-стратегического руководства войсками, к чему они не были подготовлены. Столкнувшись с трудностями при вынужденных отходах и при ведении стратегической обороны, командование немецких войск не сумело перестроиться. Оно плохо учло и то, что Красная Армия, Военно-Воздушный и Военно-Морской Флот как в количественном, так и, в особенности, в качественном отношении в целом неизмеримо выросли, а войска и командные кадры оперативно-стратегического звена в своем искусстве далеко шагнули вперед, закалились в тяжелейших условиях вооруженной борьбы» (Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления. АПН. М., 1978, т. 2, стр. 207).

Интересно отметить, что тяжелейшие условия вооруженной борьбы оказали на немецкое и советское командование диаметрально противоположное воздействие: немецкое не сумело перестроиться, и уровень его стратегического искусства резко понизился, а советское закалилось и неизмеримо выросло в качественном отношении. Для того чтобы человек, чем бы он ни занимался, смог перестроиться, измениться, он должен хотеть и уметь видеть свои ошибки. Однако представители немецкого командования были явно лишены этой способности. Несмотря на преподнесенные Красной Армией уроки и полный разгром вермахта, уцелевший германский генералитет так и не избавился от ощущения своего мнимого прусского превосходства. Например, генерал-полковник Лотар Рендулич писал: «И если, в конце концов, война была все же проиграна, то в этом немецкие вооруженные силы поистине неповинны» (Мировая война. Изд-во иностранной литературы. М., 1957, стр. 503). А один из лучших полководцев вермахта генерал-фельмаршал Эрих фон Манштейн дал своим мемуарам красноречивое название «Утраченные победы». Но утраченная победа—это всего лишь поражение. Чтобы победу одержать, ее необходимо вырвать у противника, а для этого надо быть умнее, искуснее, смелее, чем он.

Свои поражения гитлеровские генералы объясняли, например, некомпетентностью фюрера, тем, что он вмешивался в решение стратегических вопросов и только мешал им правильно руководить войсками. Действительно, ряд серьезных неудач германских войск подорвал в глазах Гитлера авторитет немецких генералов, и в дальнейшем всю ответственность за принятие решений он взял на себя. Но в начальный период войны за успехи и неудачи операций полностью отвечали профессиональные военные. И именно они, кичившиеся своим высоким профессионализмом, недооценили силы советской армии в ряде важнейших сражений, например в битве под Москвой. «То, что русские войска могут перейти под Москвой в решительное наступление, считалось маловероятным. Донесения летчиков о сосредоточении крупных сил на флангах и к востоку от Москвы рассматривались немецким верховным главнокомандованием как “бредни” и “бабьи страхи”. У немцев никак не укладывалось в уме, чтобы русские могли сосредоточить здесь какие-то новые значительные силы после своего, казалось, окончательного краха». (Подполковник Греффрат. Война в воздухе. В книге «Мировая война». Изд-во иностранной литературы. М., 1957, стр. 475).

«Все это привело к тому, что боевое и тактическое преимущество, которое до сих пор было на стороне немецких войск, оказалось утраченным. Теперь оно все явственней переходило к русским, которые были не только привычны к суровому климату, но и имели также соответствующее зимним условиям снаряжение и вооружение. Русское командование, казалось, только и ждало того момента, когда наступательные возможности немцев иссякнут, а тактическая обстановка и климатические условия позволят им пустить в ход свой последний козырь. Когда это случилось, русские немедленно перешли в контрнаступление на наиболее опасном для них участке фронта—группы армий “Центр”, использовав для этого силы, подтянутые из глубины страны. Для немцев настали дни величайших испытаний. Возникла опасность, что измученные немецкие войска не выдержат ни физически, ни морально суровых климатических условий и не устоят перед контрударами войск противника». (Генерал-майор фон Бутлар в книге «Мировая война». Изд-во иностранной литературы. М., 1957, стр.153, 180.)

Не числом, а умением.

Итак, поражения своих войск немецкие генералы объясняют еще и климатическими условиями. Кстати, подобные жалобы раздавались и раньше, еще в эпоху Суворова. Наш великий полководец был к этому совершенно нетерпим. Когда в итальянском походе отставание австрийской пехоты генерал Мелас мотивировал плохой погодой, Александр Васильевич отправил ему письмо такого содержания: «До сведения моего доходят жалобы на то, что пехота промочила ноги. Виною тому погода. Переход был сделан на службе могущественному монарху. За хорошею погодой гоняются женщины, щеголи да ленивцы. Большой говорун, который жалуется на службу, будет, как эгоист, отрешен от должности... Италия должна быть освобождена от ига безбожников и французов; всякий честный офицер должен жертвовать собой для этой цели. Ни в какой армии нельзя терпеть таких, которые умничают. Глазомер, быстрота, натиск! -- этого будет довольно!». Суворов учил своих чудо-богатырей не пасовать перед трудными обстоятельствами, а преодолевать и подчинять их себе. То же относится и к маршалу Г. К. Жукову. О влиянии жизненных трудностей на становление своего характера Георгий Константинович написал в письме дочери Маргарите Георгиевне, которая нам его любезно предоставила. Это письмо мы приводим полностью: «Действующая армия, 1.9.44. Маргарита! Письмо я твое получил. Из письма вижу, что ты хорошая и умная девочка. Пусть тебя не угнетает тяжелая жизнь. Наоборот, тяжелая жизнь—лучшая школа жизни. Тот, кто перенесет тяжелую и неизбалованную жизнь, тот всегда будет господином своего положения, а не рабом. В детстве, юношестве, да и в средних летах я перенес очень много горя и лишений и очень редко видел радостные дни, но такая жизнь меня многому научила и закалила как солдата нашей Родины. Без этого вряд ли я был бы стойким солдатом и опытным полководцем. Спасибо тебе за карточку, я ее очень подолгу рассматриваю. Что касается твоего пути после школы, обсудим после 9-го класса, а сейчас, детка, учись хорошенько. Крепко тебя обнимаю. Твой папа. Г. Жуков». Хочется обратить внимание на по-военному энергичный слог маршала Жукова и на редкое умение лаконично и в афористическом ключе выражать глубокие мысли. Например, весомо звучащее положение «тяжелая жизнь—лучшая школа жизни» может войти в копилку народной мудрости.

Кстати говоря, не только дилетанты в военном деле, какими были Гитлер и Геббельс, но и немецкие профессионалы высоко оценивали советское военное командование. Крупнейший немецкий военачальник фельдмаршал Рундштедт отзывался о маршале Жукове как «об очень хорошем полководце». Другие немецкие генералы также считали Жукова «выдающимся военачальником» (От Мюнхена до Токийского залива. Изд-во политической литературы, М., 1992, стр. 237). Генерал Мелентин говорил о свойственной маршалу Жукову «глубокой стратегической проницательности». (Ф. Мелентин. Танковые сражения. Изд-во «Полигон АСТ». С-Пб—М., 2000, стр. 240).

Приведем точку зрения еще одного авторитетного военного - русского генерала Антона Ивановича Деникина: «Как бы то ни было, никакие ухищрения не могли умалить значение того факта, что Красная армия дерется с некоторых пор искусно, а русский солдат самоотверженно. Одним численным превосходством объяснить успехи Красной армии было нельзя. В наших глазах это явление имело объяснение простое и естественное. Испокон века русский человек был смышлен, талантлив и нутром любил свою Родину. Испокон века русский солдат был безмерно вынослив и самоотверженно храбр. Эти свойства человеческие и воинские не смогли заглушить в нем двадцать пять советских лет подавления мысли и совести, колхозного рабства, стахановского изнурения и подмены национального самосознания интернациональной догмой. И, когда стало очевидным для всех, что идет нашествие и завоевание, а не освобождение, что предвидится только замена одного ярма другим—народ, отложив счеты с коммунизмом до более подходящего времени, поднялся за русскую землю так, как поднимались его предки во времена нашествий шведского, польского и наполеоновского... Под знаком интернационала прошла бесславная финская кампания и разгром немцами Красной армии на путях к Москве; под лозунгом защиты Родины произошел разгром немецких армий!» (Д. Лехович. Белые против красных. Изд-во «Воскресенье». М., 1992, стр. 335).

Мнение генерала Деникина для нас особенно важно потому, что он получил разностороннее образование в российской Академии Генерального штаба, имел богатейший опыт боевых действий, приобретенный в Русско-Японской, Первой мировой и Гражданской войнах. Его взгляды важны еще и потому, что, будучи горячим патриотом России, Деникин до конца жизни оставался последовательным врагом большевизма, и его никак нельзя обвинить в доброжелательном отношении к Советскому Союзу и Красной Армии. Поэтому слова генерала «Красная армия дерется с некоторых пор искусно, а русский солдат самоотверженно» - это результат беспристрастного и компетентного анализа военных действий, а мысль о том, что «одним численным превосходством объяснить успехи Красной армии было нельзя», начисто опровергает уловки, с помощью которой фашистские идеологи и военачальники пытались обосновать причины разгрома германской армии. Между прочим, подобная лживая установка по-прежнему в ходу в зарубежных, а с недавних пор и в отечественных СМИ, но—что хуже всего—она, к сожалению, уже воспринята широкими кругами нашего общества.

Премьер-министр Великобритании У. Черчилль после войны, устанавливая железный занавес между западным миром и СССР, активно поддерживал эту ложь и способствовал искажению исторической правды. Однако в годы сражений с фашизмом он думал иначе. В поздравлении И. В. Сталину ко Дню Советской Армии 23 февраля 1945 года Черчилль писал: «Красная Армия празднует свою двадцать седьмую годовщину с триумфом, который вызвал безграничное восхищение ее союзников и который решил участь германского милитаризма. Будущие поколения признают свой долг перед Красной Армией так же безоговорочно, как это делаем мы, дожившие до того, чтобы быть свидетелями этих великолепных побед» (Переписка председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг. М., 1957, т. 1, стр. 310).

Немецкие генералы, на личном опыте испытавшие силу советских солдат и офицеров, признавали, что «солдатские качества русского воина, особенно его дисциплина, способность действовать, не обращая внимания на огонь противника и собственные потери, его стойкость в перенесении лишений и тягот войны, были, вне всякого сомнения, очень высокими» (Генерал-майор фон Бутлар в книге «Мировая война». Изд-во иностранной литературы. М., 1957, стр. 153).

Говорящие цифры

В начале войны ключевые посты в Красной Армии за редким исключением занимали неподготовленные люди. А прославившиеся впоследствии полководцы, такие как К. К. Рокоссовский, К. А. Мерецков, А. В. Горбатов и другие, еще до войны были арестованы и, следовательно, лишены возможности находиться в курсе новейших достижений военного искусства. Только по счастливому стечению обстоятельств они избежали гибели. Те же, кто оставался на свободе, испытывали постоянный моральный прессинг, в случае неудач их ожидали страшные репрессии.

Например, маршал И. С. Конев в ходе войны проявил себя одним из самых талантливых советских военачальников, но опыт к нему пришел не сразу. В октябре 1941 года Западный фронт, которым он командовал, был окружен. Сталин намеревался отдать Конева под суд военного трибунала, но этому решению воспротивился Г. К. Жуков, который «сказал Сталину, что такими действиями ничего не исправишь и никого не оживишь. И что это только произведет тяжелое впечатление в армии. Напомнил ему, что вот расстреляли в начале войны командующего Западным фронтом Павлова, а что это дало? Ничего не дало. Было заранее хорошо известно, что из себя представляет Павлов, что у него потолок командира дивизии. Все это знали. Тем не менее он командовал фронтом и не справился с тем, с чем не мог справиться. А Конев - это не Павлов, это человек умный. Он еще пригодится» (Маршал Жуков. Каким мы его помним. Изд-во политической литературы. М., 1988, стр. 111). Лишь заступничество Жукова спасло Конева от неминуемого расстрела. А сколько военных было расстреляно, погибло в лагерях и тюрьмах...

Все это и обусловило огромные человеческие жертвы, особенно в первый период войны - летом и осенью 1941 года. В условиях, когда армия терпит тяжелые поражения, ее потери многократно превосходят потери противоположной стороны. Но начиная с контрнаступления под Сталинградом положение радикально изменилось.

В таблице приведены безвозвратные потери личного состава Красной Армии в Великой Отечественной войне по годам. Сюда входят убитые, без вести пропавшие, пленные и погибшие в плену. Данные о ежегодных потерях взяты из книги “Гриф секретности снят”. Воениздат. М., 1993, стр. 143.

Весь текст http://www.russians.kz/society/993676-vojj...a-i-lozh-o.html

Сообщение отредактировал 26aJlJla: 10 Май 2009 - 10:42

[domowoy]

не много истории
Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945.
На рассвете 22 июня 1941 г. гитлеровская Германия вероломно, без объявления войны напала на Советский Союз. В 4 часа утра тысячи фашистских орудий внезапно открыли огонь по советским пограничным заставам, по войсковым штабам, узлам связи и районам расположения частей и соединений Красной Армии. Армады бомбардировщиков обрушили свой смертоносный груз на города Прибалтийских республик, Белоруссии, Украины и Молдавии, на военные объекты в приграничной зоне. Гитлеровские орды вторглись на советскую землю.

Красная Армия и Военно-Морской Флот получили приказ отразить нападение врага.

Началась Великая Отечественная война Советского Союза против фашистской Германии, ставшая главной, решающей составной частью второй мировой войны.

Гнев и возмущение, непоколебимая решимость дать сокрушительный отпор агрессору овладели советскими людьми. Рабочие, колхозники, интеллигенция, люди самых различных национальностей и профессий присягали на верность Отчизне, еще теснее сплачивались вокруг Коммунистической партии и Советского правительства. И как клятва Родине, как набат, звавший народ на битву с врагом, зазвучала в те дни изумительная по своей силе и суровой красоте песня «Священная война»:


Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, —
Идет война народная,
Священная война!

Совершив вероломное нападение на СССР, гитлеровцы на весь мир кричали о том, что Германия будто бы стремится спасти мировую цивилизацию «от смертельной опасности большевизма». Однако Гитлеру и его клике не удалось обмануть народы мира. Широкие массы трудящихся капиталистических стран с первых же дней войны выступили за поддержку советского народа в его справедливой борьбе против коварного врага. Они видели в СССР единственную силу, способную нанести решительное поражение германскому фашизму и избавить народы оккупированных стран от гитлеровской тирании. Ведущей силой этого движения были коммунистические и рабочие партии.

Правительства западных держав в свою очередь считали, что в случае победы германских фашистов резко изменится соотношение сил на фронтах второй мировой войны и окажутся под угрозой как интересы господствующих классов, так и национальная самостоятельность европейских государств. [55]

Общая заинтересованность Англии, США, СССР и других стран в разгроме вооруженных сил фашистского блока создавала необходимую основу для объединения усилий в борьбе с агрессором. Это и обусловило известные заявления премьер-министра Англии У. Черчилля от 22 июня и президента США Ф. Рузвельта от 24 июня 1941 г. о намерении этих стран оказать помощь Советскому Союзу в войне с Германией.

Начало Великой Отечественной войны было чрезвычайно тяжелым для СССР и его Вооруженных Сил. Советские войска оказались в очень невыгодном положении. В непосредственной близости от границы (в 3–5 км за линией пограничных застав) располагались лишь отдельные роты и батальоны, занятые оборонительными работами. Большинство дивизий, предназначенных для прикрытия границы,

находились на значительном расстоянии от нее. В войсках был в разгаре летний период боевой подготовки. Части перешли в летние лагеря. Артиллерия многих дивизий и корпусов, зенитные соединения и части военных округов выехали на артиллерийские полигоны. Многие части связи были заняты на строительстве своих объектов.

Директива о приведении войск в боевую готовность поступила на телеграф в 23 часа 45 минут 21 июня, то есть за 4 часа 15 минут до начала войны. В ней указывалось, что 22–23 июня возможно нападение немецкой армии, которое, по всей вероятности, начнется с провокационных действий. Руководство Наркомата обороны, приказав привести в боевую готовность все части приграничных округов, в то же время потребовало не поддаваться ни на какие провокации, «могущие вызвать крупные осложнения». Через полтора часа после получения директивы командующие округами направили свои приказы армиям. Но во многие соединения и части они поступили с большим опозданием, уже после начала боевых действий.

Первыми удары фашистской армии приняли на себя пограничники. Они проявили необычайную стойкость и героизм. Вот один из многочисленных примеров их самоотверженности. На рассвете передовые части противника атаковали пограничные наряды 9-й заставы 92-го отряда, охранявшие мост через реку Сан в районе Радымно (18 км севернее Перемышля). Горстка храбрецов во главе с начальником заставы лейтенантом Н. С. Слюсаревым, не дрогнув, отразила многократные атаки превосходящих сил врага. Тогда гитлеровцы ввели в бой танки. Пограничники дрались с врагом до последнего дыхания.

Героически оборонялись и другие пограничные заставы. Многим из них пришлось сражаться в окружении. 11 дней в таких условиях дралась 13-я пограничная застава лейтенанта А. В. Лопатина 90-го Владимир-Волынского пограничного отряда. Когда все блокгаузы и дзоты в опорном пункте были разбиты, пограничники перешли в подвальные помещения разрушенного здания и продолжали вести бой. Все они погибли, не отступив ни на шаг. После войны несущей в этом районе службу пограничной заставе было присвоено имя лейтенанта А. В. Лопатина.

На морских границах первыми встретили и организованно отразили удар вражеской авиации моряки-черноморцы в районе Севастополя. На Балтике части 67-й дивизии 8-й армии, оборонявшие город и военно-морскую базу Лиепая, сорвали попытку гитлеровцев с ходу овладеть ими. Вплоть до 1 июля это Соединение вместе с пограничным отрядом, подразделениями военно-морской базы, отрядом курсантов Военно-морского училища ПВО и рабочими отрядами сдерживали численно превосходящие силы противника. Обороной руководили командир 67-й дивизии генерал Н. А. Дедаев, секретари горкома [56] партии М. Бука и Я. Заре. 291-я пехотная дивизия противника, которую поддерживали морская пехота, артиллерия, танки и авиация, была на десять суток скована у стен Лиепаи и понесла значительные потери.

Успешные действия военных моряков на Черном и Балтийском морях при отражении вражеского нападения объяснялись тем, что указания командования ВМФ флотам и флотилиям о переходе на боевую готовность № 1 были переданы своевременно. Это позволило им заранее подготовиться к отражению ударов врага.

Уже в первые часы и дни войны бессмертные подвиги совершили советские летчики. На рассвете 22 июня звено 46-го истребительного авиаполка во главе со старшим лейтенантом И. И. Ивановым перехватило фашистские бомбардировщики. Израсходовав боеприпасы, Иванов винтом своего И-16 срезал хвост у вражеского самолета. Это был один из первых в истории Великой Отечественной войны воздушных таранов. Старший лейтенант И. И. Иванов 2 августа 1941 г. удостоился звания Героя Советского Союза.

В первый день войны применили таран также летчики Л. Г. Бутелин, С. М. Гудимов, А. С. Данилов, Д. В. Кокорев, А. И. Мокляк, Е. М. Панфилов, П. С. Рябцев. В конце июня таранными ударами сбили фашистские самолеты летчики-истребители С. И. Здоровцев, М. П. Жуков, П. Т. Харитонов. 8 июля им было присвоено звание Героя Советского Союза.

Количественное превосходство начавших наступление основных сил немецко-фашистской армии было подавляющим. На направлениях их главных ударов заблаговременно развернутых сильных группировок советских войск не оказалось. Части прикрытия вступали в сражения разрозненно. Оборона носила очаговый характер. Отсутствие сплошного фронта позволяло танковым и моторизованным соединениям противника обходить узлы сопротивления советских войск и наносить им удары во фланги и с тыла. Части Красной Армии вынуждены были или драться в окружении, или отходить.

Начавшаяся война потребовала быстрой перестройки руководства Вооруженными Силами. Прибалтийский, Западный и Киевский Особые военные округа 22 июня были преобразованы соответственно в Северо-Западный (8, 11 и 27-я армии), Западный (3, 10, 4 и 13-я армии) и Юго-Западный (5, 6, 26 и 12-я армии) фронты, Одесский военный округ — в 9-ю армию, а Ленинградский военный округ 24 июня — в Северный фронт (14, 7 и 23-я армии). На третий день войны из 9-й и 18-й армий Ставка сформировала Южный фронт. Фронты возглавили: Северный — командующий генерал М. М. Попов, член Военного совета корпусной комиссар Н. Н. Клементьев, начальник штаба генерал Д. Н. Никишев; Северо-Западный — командующий генерал Ф. И. Кузнецов, член Военного совета корпусной комиссар П. А. Диброва, начальник штаба генерал П. С. Кленов; Западный — командующий генерал Д. Г. Павлов, член Военного совета корпусной комиссар А. Я. Фоминых, начальник штаба генерал В. Е. Климовских; Юго-Западный — командующий генерал М. П. Кирпонос, член Военного совета корпусной комиссар Н. Н. Вашугин, начальник штаба генерал М. А. Пуркаев;

С введением персональных воинских званий начальствующего состава Красной Армии постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 сентября 1935 г. для политических работников были установлены звания: политрук, старший политрук, батальонный комиссар, полковой комиссар, бригадный комиссар, дивизионный комиссар, корпусной комиссар, армейский комиссар 2 и 1 ранга. 1 сентября 1939 г. было введено звание старший батальонный комиссар. 9 октября 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР для политработников были установлены воинские звания, ранее введенные для командного состава. [57]

Южный — командующий генерал И. В. Тюленев, член Военного совета армейский комиссар 1 ранга А. И. Запорожец, начальник штаба генерал Г. Д. Шишенин.

Для стратегического руководства вооруженной борьбой постановлением ЦК партии и Совнаркома 23 июня была образована Ставка Главного Командования Вооруженных Сил СССР в составе Наркома обороны маршала С. К. Тимошенко (председатель), начальника Генштаба генерала Г. К. Жукова, И. В. Сталина, В. М. Молотова, маршалов К. Е. Ворошилова, С. М. Буденного, Наркома Военно-Морского Флота адмирала Н. Г. Кузнецова. При Ставке создавалась группа постоянных советников.

К концу первого дня войны тяжелая обстановка сложилась на стыке Северо-Западного и Западного фронтов. В полосе обороны 11-й армии генерала В. И. Морозова и действовавших справа соединений 8-й армии генерала П. П. Собенникова (Северо-Западный фронт), а слева — соединений 3-й армии генерала В. И. Кузнецова (Западный фронт) наступали главные силы группы армий «Север» (командующий фельдмаршал В. Лееб) и все левое крыло группы армий «Центр» (командующий фельдмаршал Ф. Бок). Здесь противнику удалось добиться наибольших успехов. Передовые части 4-й танковой группы прорвались к реке Дубиса в 35 км северо-западнее Каунаса, а дивизии первого эшелона 3-й танковой группы переправились через Неман в 60 км южнее Каунаса. В результате 11-я армия была рассечена на части. Командование армии утратило связь с войсками, которые с тяжелыми боями отступали на Каунас и Вильнюс. Фланги 8-й и 3-й армий оказались открытыми. Тревожное положение создалось и на левом крыле Западного фронта. На 4 дивизии 4-й армии генерала А. А. Коробкова обрушились 10 дивизий правого крыла группы армий «Центр», в том числе 4 танковые. Войска этой армии не успели занять подготовленные к обороне рубежи в районе Бреста. Они вступали в бой разрозненно, по частям, и не смогли выдержать натиск превосходящих сил противника. Большинство частей и подразделений 42-й. и 6-й дивизий, действовавших в центре армии, отступили из района Бреста. Малочисленный гарнизон Брестской крепости был окружен. В тот день там оказались лишь отдельные подразделения частей, убывших в летние лагеря, на полигоны, строившиеся оборонные объекты, а также одна из погранзастав. Главным очагом сопротивления врагу стала центральная часть крепости — Цитадель. Оборона здесь носила наиболее организованный характер: основные участки и секторы возглавляли коммунисты, были созданы штаб обороны, единое командование. Бои за укрепление сковали значительные силы противника. В течение месяца бойцы и командиры с изумительным героизмом отстаивали небольшой участок родной земли. Оборона Брестской крепости продемонстрировала всему миру несгибаемую стойкость, мужество и богатырскую силу советского воина.

Невозможно перечислить всех ее героев. В их числе: полковой комиссар Е. М. Фомин, майор П. М. Гаврилов, капитаны И. Н. Зубачев, В. В. Шабловский, старший политрук Н. В. Нестерчук, лейтенанты И. Ф. Акимочкин, А. М. Кижеватов, А. Ф. Наганов, младший политрук А. П. Каландадзе, старший сержант Абдулаев Д. Абдулла-оглы, младший сержант Р. К. Семенюк, артиллерист П. X. Абхазава, воспитанник полка П. С. Клыпа и многие другие. 68 защитников крепости были награждены орденами и медалями, а бывшие командир 44-го полка 42-й стрелковой дивизии П. М. Гаврилов и начальник 9-й погранзаставы А. М. Кижеватов удостоились звания Героя Советского Союза. Отмечая немеркнущий подвиг участников беспримерной обороны, Президиум Верховного Совета СССР [58] присвоил Брестской крепости почетное звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Немецко-фашистские войска, обладая огромным численным превосходством, блокировали крепость и основными силами устремились на восток. К вечеру 22 июня части 2-й танковой группы продвинулись от границы на 50–60 км и подошли к Кобрину. Создалась реальная угроза глубокого прорыва войск противника и охвата ими левого фланга главных сил Западного фронта.

В полосе Юго-Западного фронта группа армий «Юг» (командующий фельдмаршал Г. Рундштедт) нанесла главный удар южнее Владимир-Волынского по соединениям 5-й армии генерала М. И. Потапова и по 6-й армии генерала И. Н. Музыченко.

В центре полосы 6-й армии, в районе Рава-Русской, стойко оборонялась 41-я стрелковая дивизия старейшего командира Красной Армии генерала Г. Н. Микушева. По его инициативе передовые подразделения соединения еще до начала военных действий были выдвинуты непосредственно к границе. Это позволило им организованно встретить натиск 3 пехотных и части сил 3 танковых дивизий.

Первые удары врага передовые подразделения 41-й дивизии отражали совместно с пограничниками 91-го погранотряда, которым командовал майор Я. Д. Малый. Большую помощь им оказывали части Рава-Русского укрепленного района. С подходом основных сил дивизии оборона в районе Рава-Русской еще более упрочилась. А 23 июня части соединения, предприняв контратаку, отбросили противника за государственную границу и продвинулись до 3 км на польскую территорию. Но в связи с отходом соседей над пи-ми нависла опасность окружения. По приказу командующего 6-й армией дивизия оставила город Рава-Русская. Это произошло 27 июня. А гитлеровцы рассчитывали овладеть городом еще 22 июня. В пятидневных кровопролитных боях враг понес большие потери. Его план быстрого продвижения на львовском направлении был сорван. Однако сказывалась недостаточная подготовленность советских войск к отражению внезапного удара агрессора. 5-я и 6-я армии были вынуждены за первый день боев отступить от границы на 10–20 км.

Лавина немецких танков при поддержке авиации продвигалась на восток. Противник систематически нарушал связь, и командование советских фронтов, армий и даже корпусов часто теряло управление войсками. Поэтому ни штабы фронтов, ни Генштаб не имели еще полного представления о событиях в приграничной полосе. В этих условиях Главный военный совет вечером 22 июня потребовал от военных советов Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов предпринять с утра следующего дня решительные контрудары и разгромить вклинившиеся группировки противника. Однако поспешно подготовленные в течение одной ночи контрудары не достигли цели. К вечеру 23 июня немецкие танковые соединения расширили прорыв на стыке Северо-Западного и Западного фронтов до 130 км. К исходу 25 июня передовые части противника в полосе действий Северо-Западного фронта o преодолели 120–130 км. Вражеские соединения, прорвавшие оборону на обоих крыльях Западного фронта, продвинулись на направлении Вильнюс, Минск до 180 км, а на направлении Барановичи, Минск — до 250 км. Все четче вырисовывался замысел немецко-фашистского командования — окружить главные силы Западного фронта и отсечь от него войска Северо-Западного и Юго-Западного фронтов.

Исключительно тяжелым было положение на Северо-Западном фронте. Слабо управляемые соединения 11-й армии, понесшие большие потери и отрезанные от Соседей, С тяжелыми боями отходили в направлении на Полоцк. 8-я армия хотя и сохраняла боеспособность, но, подвергаясь непрерывным ударам с воздуха, атакам противника с фронта и с открытого левого фланга, вынуждена была отступать к Риге. Между 11-й и 8-й армиями образовался большой разрыв. Воспользовавшись этим, танковые войска противника начали стремительное наступление на Даугавпилс. [59]

Чтобы не допустить окружения главных сил Западного фронта, Ставка 25 июня приказала отвести их из западных областей Белоруссии. Но было уже поздно. Крупные танковые силы врага быстро продвигались к Минску. Захватив его 28 июня, противник перерезал пути отхода 11 дивизиям Западного фронта. Лишенные связи с командованием и основными силами фронта, они продолжали упорную борьбу до 8 июля. Окруженные войска сковывали около 25 вражеских дивизий — почти половину всего состава группы армий «Центр», в том числе значительную часть 3-й и 2-й танковых групп. Это резко ослабило возможности немецко-фашистских войск для развития наступления на смоленском направлении и позволило советскому командованию выиграть время для организации обороны на рубеже Днепра. В боях в окружении многие бойцы и командиры погибли или были захвачены в плен. Впоследствии часть войск, дравшихся западнее Минска, с боями вышла из окружения, а другая часть перешла к партизанским действиям в тылу врага. В тяжелой обстановке, прикрывая наземные войска, активно действовала советская авиация. Летчики сражались, проявляя изумительное мужество и самоотверженность. 26 июня героический подвиг совершили командир эскадрильи 207-го дальнебомбардировочного полка 42-й авиадивизии капитан Н. Ф. Гастелло и члены экипажа его самолета лейтенанты А. А. Бурденюк, Г. Н. Скоробогатый и старший сержант А. А. Калинин. При выполнении боевого задания, когда самолет, отбомбившись, уходил от цели, вражеский снаряд пробил бензобак. Огонь мгновенно охватил всю машину. Сбить пламя не удалось. Покинуть бомбардировщик означало оказаться в руках гитлеровцев. В этом критическом положении мужественная четверка решила погибнуть, но при этом нанести врагу как можно больший урон. И командир направил горящую машину в скопление вражеских танков, автомобилей, бензоцистерн...

Капитан Н. Ф. Гастелло посмертно удостоился звания Героя Советского Союза, а члены экипажа были награждены орденом Отечественной войны I степени. Их подвиг в ходе войны был повторен многократно.

[Antonio]

Глава первая.
Военно-политическая обстановка перед войной и подготовка фашистской Германии к агрессии против СССР

1.1. Военно-политическая обстановка накануне войны

К лету 1941 г. в мировой политике, несмотря на ее сложность и неоднозначность, основные акценты были расставлены. В целом ход мировых событий, предшествовавших этому моменту, определялся нерешенностью ряда глобальных проблем, углублением общего кризиса капитализма, а также обострением противоречий между противоположными социальными системами. Политики многих империалистических государств стремились решить возникшие противоречия только военным путем. Постепенно сформировались два противостоящих друг другу империалистических блока: Германия, Италия, Япония, с одной стороны, и Великобритания, Франция и США — с другой, борьба которых между собой преследовала одну и ту же цель — уничтожить Советский Союз и добиться мировой гегемонии.

Основной ударной силой империализма и реакции выступала фашистская Германия. В результате захвата ряда европейских государств — Дании, Норвегии, Голландии, Бельгия и Франции с общей территорией в 980 тыс. км² и населением 66,3 млн. человек — она практически решала многие жизненно важные проблемы, нарастила мощности промышленности то производству военной продукции, и тем самым смогла резко повысить в целом военный потенциал страны. Во многом этому способствовали многочисленные трофеи — вооружение и техника, поступавшие непосредственно в вермахт и обеспечивавшие при необходимости почти 150 дивизий. Военный механизм Германии к этому времени был хорошо отлажен, имел боевой опыт и высокую обеспеченность. всем необходимым на случай полного мобилизационного развертывания и был готов прийти в движение в любой момент.

Захватив инициативу в развитии военно-политической обстановки, Германия завершила формирование военно-политического блока антисоветской направленности, основу которого составляли Италия, Япония, Венгрия, Румыния, Финляндия, Болгария, Словакия и Хорватия. Идеологическим союзником блока являлась также и франкистская Испания. Нарастал антисоветизм в Турции. 18 июня 1941 г. между Германией и Турцией был подписан договор о дружбе и ненападении. Антисоветские настроения усиливались и в Иране, до 75% вооруженных сил которого находились в непосредственной близости от границ СССР. Особую активность в процессе подготовки Германии к агрессии против СССР проявляли Италия и Япония. Они рассчитывали поднять свой военно-экономический потенциал и улучшить стратегическое положение за счет захвата соседних государств и ослабления политической, экономической и военной мощи Англии, Франции и США.

Англия в этот период не представляла для Германии какого-либо серьезного препятствия в достижении главной цели. Более того, продолжала сохраняться реальность, дальнейшего англо-германского сближения на антисоветской основе. Лондон не препятствовал проникновению Германии в южные страны, граничащие с СССР, где обстановка для Советского Союза со временем изменялась в худшую сторону. Однако формально Англия не пошла на открытый союз с фашистской Германией, считая этот союз на данном этапе малоэффективным для английского империализма.

Молниеносный захват Франции обеспечивал Германии с учетом других порабощенных ею стран тыл и фланги в будущей войне против Советского Союза.

Соединенные Штаты Америки наблюдали за развивающимися событиями в Европе издалека. Военно-политические круги США даже в июне 1941 г. продолжали уклоняться от непосредственного вмешательства в европейские дела. Вашингтон надеялся, что разразившаяся война оттеснит Англию и Францию на второй план в международной торговле, подорвет позиции социализма и усилит влияние США в мире. У американцев еще не было конкретных намерений противодействовать Германии или помогать странам, оказавшимся жертвами агрессии. Не проявляли они твердой позиции и в отношении Японии. Такой курс США объективно отвечал интересам Германии.

Таким образом, в политических отношениях накануне войны между Германией и СССР инициатива была в руках Гитлера. Обстановка для нашей страны принимала угрожающий характер. Советский Союз оказался фактически в изоляции.

Руководство СССР в целом правильно оценивало военно-политическую обстановку и делало вывод о неизбежности военного столкновения с Германией и ее союзниками. Однако это столкновение, как оказалось впоследствии, стало возможным не только из-за могучих усилии б этом направлении стран антисоветского блока, но и вследствие далеко не безупречной политики сталинского руководства, которая вызывала по меньшей мере недоверие со стороны западных держав.

Сталинизм, в худшем, своем проявлении, в это время набрал свою силу и тем самым сыграл тогда роковую роль. Внутренняя и внешняя политика тесно переплелись, оказывая взаимное влияние друг на друга. Инсценированные судебные процессы 1937—1938 гг., массовые репрессии, обрушившиеся на советских людей, не только нанесли невосполнимый урон стране, обескровили армию, фактически разрушили всю систему управления обороной страны, но и оттолкнули многих сторонников социализма в международном рабочем движении от социалистической идеи, от Советского Союза. Последствия репрессий, отрицательно повлиявшие на результативность боевых действий Красной Армии на озере Хасан, Халхин-Голе и особенно проявившиеся в войне с Финляндией, добавили решительности Гитлеру быстрее начать войну против СССР.

Тезис ВКП(б) о неизбежности крушения капитализма и победы социалистической революции в мировом масштабе трактовался на Западе как программа советского экспансионизма. Активная поддержка Советским Союзом республиканской Испании, массовые репрессии в СССР, поход Красной Армии в Западную Украину и Западную Белоруссию, война с Финляндией, включение в СССР стран Прибалтики выстраивались там в логическую цепочку и трактовались по-своему.

Сталинизм, в условиях бесплодной дипломатии по созданию системы коллективной безопасности и загнанный самим собой в угол, вынужден был, чтобы оттянуть начало войны, пойти на договоры в августе — сентябре 1939 г. с фашистской Германией о ненападении, дружи к границах, чем с еще большей степени подорвал свой международный авторитет и усугубил свое положение. Левое, антивоенное и антифашистское, движение было дезориентировано, а ослабленный сталинским террором Исполком Коминтерна оказался не в состоянии проявить свою идейно-политическую самостоятельность.

Проводимая СССР внешняя политика оказывала существенное влияние и на внутреннее положение в стране. Особенно это коснулось концепции обороны страны и мероприятии по ее реализации. Все органы удаления, в том числе и в Вооруженных Силах, испытывали определенное влияние центральных политических установок на все стороны их деятельности. Командование РККА было зачастую сковано в свободе выбора и подготовке предложений о проведении оборонительных мероприятий для нейтрализации приготовлений противника, и особенно в оценке степени опасности начала войны. Достаточно сказать, какое сильное негативное влияние в этом плане оказало сообщение ТАСС от 14 июня 1941 г. В нем, в частности, сообщалось, что «Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз... слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям»{1}. Фактически это заявление дезинформировало Советские Вооруженные Силы.

Не лучшую роль сыграл и другой факт.

В июне 1941 г. советским войскам было запрещено действовать активными средствами по самолетам Германии и ее союзников, нарушавших воздушное пространство СССР. В директиве НКВД пограничных войскам было сказано, что нарушения со стороны Германии «носят непреднамеренный характер... при нарушении германскими самолетами нашей границы оружия не применять». Выполнение этого приказа обернулось быстрым ростом числа нарушений воздушного пространства СССР, нацеленных на разведку местности, аэродромов, пунктов дислокации войск и других объектов.

Как бы ни относились правительства большинства государств мира к забравшему в Европе силу фашизму, к лету 1941 г. было ясно, что политический курс СССР не находит у них поддержки и они готовы отдать его в жертву. Военно-политическая обстановка в мире сложилась далеко не в пользу Советского Союза, война была неизбежна.

Таким образом, вполне очевидно, что приход в Германии к власти Гитлера, установление фашистской диктатуры со всеми ее последствиями стали возможны благодаря помощи и поддержке реакционных кругов империалистических государств. В угоду своим алчным интересам они готовы были пожертвовать судьбами целых народов. Примером тому служат аншлюс Австрии, Мюнхенский сговор{2} и вся последующая политика «умиротворения» агрессора. Бесперспективность такой политики, особенно через призму времени, очевидна всем.

Другая сторона этого вопроса, заслуживающая тщательного внимания, — политический курс советского руководства в то непростое для страны время. По-иному сегодня звучат договор 1939 г. с Германией «о дружбе и границах», строки сообщения ТАСС от 14 июня 1941 г. По-новому оцениваются многочисленные жертвы советско-финляндской войны, массовых репрессий. В угоду фашизму, в расчете на мнимые будущие победы и торжество социалистических идей была растоптана реальная гордость советского народа, унижено его самолюбие, оскорблены честь и достоинство.

Военно-политическая обстановка накануне войны оценивалась руководством СССР в целом верно, неизбежность войны понималась всеми. В то же время сделанные из нее выводы и занимаемая в соответствии с ними позиция в практической политике дезориентирования советских людей и международного антифашистского движения сковывали деятельность военных кадров по подготовке Красной Армии к отпору агрессору и не мешали целенаправленной подготовке к войне фашистской Германии и ее союзников.

Ошибочная ставка на возможность оттянуть войну, выйти из международной изоляции, сковать дипломатическими мерами военные устремления Германии, когда она уже все решила для себя в отношении войны с Советским Союзом и не собиралась соблюдать договор о ненападении, не могла гарантировать длительную безопасность СССР.

К июню 1941 г. установка XVIII съезда ВКП(б) «соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками»{3}, на практике обернулась стремлением всеми средствами максимально долго сохранить нейтральную позицию СССР в отношении продолжающихся военных действий в Европе и на Дальнем Востоке.

Потребность в постоянной демонстрации своего нейтралитета влияла на формирование взглядов командования РККА на оборону страны, нарушала ход оборонительных мероприятий.

У представителей командования РККА продолжал сохраняться не соответствующий действительности вывод о «случайности» побед войск Германии в результате некоего везения в 1940 г., «слишком удачно сложившейся для них всей обстановки» в Европе{4}. Подобные выводы были далеки от реальности и дезориентировали командование РККА, вели к недооценке противника.

Исходя из этого следует вывод, что военно-политическая обстановка накануне Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. благоприятствовала подготовке фашистской Германии к нападению и, наоборот, ставила СССР в тяжелейшие условия, которые усугубились рядом ошибок и просчетов при выработке военной политики.

1.2. Подготовка вооруженных сил фашистской Германии к войне против СССР

Принятие решения на войну против СССР и ее планирование. Война против Советского Союза рассматривалась военно-политическим руководством фашистской Германии как особая война, преследующая своей целью уничтожение советского общественного строя и большевизма. Изучение документов фашистского рейха показывает, что генеральным планом «Ост» предусматривались расчленение и полная ликвидация Советского Союза. Звериный облик фашизма раскрывают различные программные документы и инструкции, которые определяли истребление миллионов людей, выселение целых народов и превращение их в рабов.

Планирование фашистской агрессии против Советского Союза началось еще задолго до войны, в середине 30-х годов. Войну против Польши, а затем кампанию в Западной Европе следует рассматривать как промежуточную цель при подготовке агрессии против СССР.

Стратегические вероломные замыслы у гитлеровского руководства складывались постепенно и уточнялись в деталях в высших военных штабах.

Непосредственная подготовка Германии к войне против СССР началась сразу после разгрома Франции и продолжалась в течение года. В ней можно условно выделить два основных этапа (приложение 1). На первом этапе (конец июня 1940 г. — середина февраля 1941 г.) были приняты военно-политические решения об агрессии против Советского Союза, детально разработаны ее замысел и мероприятия по стратегическому плакированию войны, проведена переориентация вооруженных сил и военной экономики Германии, осуществлены качественное совершенствование вооруженных сил, реорганизация существующих и формирование новых боевых соединений и частей, усиленная, целенаправленная боевая подготовка войск, предназначенных для войны против СССР, интенсивное оборудование Восточного ТВД при соблюдении необходимых мер маскировки и дезинформации. На втором этапе (середина февраля 1941 г. — 22 июня 1941 г.) была осуществлена переброска на Восток основных сил сухопутных войск и почти всех ВВС, передислоцирована часть ВМС, созданы ударные группировки для нападения на СССР, уточнены их задачи, завершено оборудование Восточного ТВД, отрабатывались вопросы взаимодействия сухопутных войск с ВВС и ВМС как немецких вооруженных сил, так и с союзными им войсками Финляндии, Румынии и Венгрии, налаживались управление войсками и связь, решались проблемы материально-технического обеспечения войск.

Успехи германских войск в Западной кампании в мае — июле 1940 г. вызвали эйфорию у Гитлера и его приспешников. Они полагали, что возникли необходимые условия для быстрого разгрома Советского Союза и в последующем капитуляции Англии.

Непосредственно о войне против СССР верхушка вермахта завела разговор 25 июня 1940 г., на третий день после подписания перемирия в Компьене, при обсуждении итогов кампании на Западе{5}. В последующие дни проблема поворота внимания Германии с Запада на Восток обсуждалась представителями высшего немецко-фашистского командования в частном порядке. Официально вопрос о войне против СССР был обсужден 21 июля 1940 г. на совещании Гитлера с командующими видами вооруженных сил, где были определены основные цели и замысел похода на Восток{6}.

Исходя из полученных указаний, главнокомандующий сухопутными войсками Браухич 22 июля 1940 г. поручил начальнику генерального штаба ОКХ Гальдеру начать предварительную разработку замысла похода на Восток, представить предложения о необходимых силах, сроках и районах стратегического развертывания, операционных направлениях и т. д. Аналогичные указания начальник штаба ОКВ фельдмаршал Кейтель дал начальнику штаба оперативного руководства генералу артиллерии А. Йодлю. По поручению главнокомандующего ВМС гросс-адмирала Э. Редера начальник оперативного управления главного штаба ВМС контр-адмирал К. Фрикке к 28 июля подготовил «Соображения о России», в которых изложил позицию своего командования по поводу войны против СССР.

На совещании с руководителями вермахта 31 июля 1940 г. Гитлер заслушал их предложения о замысле войны против СССР и высказал фанатичную идею: «Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия...

Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция будет иметь смысл только в том случае, если мы одним стремительным ударом разгромим все государство целиком... Начало — май 1941 года. Продолжительность операции — пять месяцев»{7}.

Ведущее место в планировании войны против СССР занял генеральный штаб ОКХ во главе с Гальдером. Объяснялось это не только решающей ролью сухопутных войск в подготавливавшемся «восточном походе», но и наличием в составе генштаба ОКХ наиболее квалифицированных военных кадров и стремлением Гальдера воплотить в жизнь собственные идеи молниеносной войны. Наряду с «генштабом ОКХ активную роль в планировании «восточного похода» играл и штаб оперативного руководства ОКВ во главе с Йодлем, получавшим указания непосредственно от Гитлера. В обоих из этих штабов разработка велась очень ограниченным кругом лиц. Первоначальные варианты замысла войны готовились, как правило, лишь одним человеком.

Участие главных штабов ВВС и ВМС в планировании «восточного похода» было лишь частичным и касалось в основном использования этих видов вооруженных сил, а не общих проблем войны.

На основе вариантов войны против СССР, разработанных начальником штаба 18-й армии генерал-майором Марксом, начальником оперативного отделения 40-го корпуса подполковником Фейерабендом, начальником отдела иностранных армий генштаба ОКХ подполковником Кинцелем, и соображений самого Гальдера к 5 августа, 1940 г. в генеральном штабе ОКХ был подготовлен «Проект операции на Востоке», в котором была отражена идея создания двух крупных группировок немецких войск на московском и киевском стратегических направлениях, из них главная должна была действовать на московском направлении.


.

[Antonio]

В штабе оперативного руководства ОКВ к 15 сентября был подготовлен также проект плана, в котором в отличие от проекта ОКХ предусматривалось создание трех стратегических группировок: двух — севернее Припятских болот, одной — южнее. Главный удар предполагалось нанести центральной группировкой с применением основной массы танковых и моторизованных дивизий в промежуток между Днепром и Западной Двиной, с тем чтобы рассечь советские силы в районе Минска и затем наступать в общем направлении на Москву{8}.

С сентября 1940 г. планирование войны против СССР в генеральном штабе ОКХ возглавил генерал-майор Паулюс, назначенный на должность первого обер-квартирмейстера и постоянного заместителя начальника генерального штаба. 29 октября 1940 г. он представил Гальдеру памятную записку «Об основном замысле операции против России». В ней отмечалось превосходство немецких войск над советскими и наличии боевого опыта и возможности ведения успешных действии в условиях маневренной, молниеносной войны. Паулюс считал, что для достижения решающего превосходства Германии в силах и средствах над Советским Союзом необходимо добиться внезапности вторжения. Немецким группировкам определялась задача создавать бреши на решающих направлениях, охватывать, окружать и уничтожать войска противника, не позволяя им отходить.

Все оперативно-стратегические варианты планов «восточного похода» отрабатывались с исключительной тщательностью, на высоком профессиональном уровне. Подготовленные планы проверялись в ходе командно-штабных учений и игр с участием разработчиков и исполнителей. По результатам игр и учений вносились в план необходимые поправки и изменения.

5 декабря 1940 г. Гальдер в докладе Гитлеру предложил создать туи группы армий, из них самую крупную — на направлении Варшава, Москва.

Гитлер согласился с изложенным замыслом, подчеркнув необходимость «не допустить, чтобы русские отходили, сохраняя целостность фронта». Цель войны против СССР, заявил Гитлер, — «уничтожить жизненную силу России. Не должно оставаться никаких политических образований, способных к возрождению». Для начала войны Гитлер требовал выбрать соответствующий благоприятный момент», когда Германия будет иметь «явное превосходство в командном составе, материальной части, войсках»{9}.

В первой половине декабря 1940 г. штаб оперативного руководства ОКВ соединил воедино имеющиеся варианты плана и подготовил проедет директивы верховного главнокомандующего о замысле войны против СССР.

18 декабря 1940 г. Гитлер подписал директиву № 21 верховного главнокомандования, получившую условное наименование план «Барбаросса» (приложение 2). В ней наиболее полно выражен основной замысел превентивной войны фашистской Германии против Советского Союза. Директива насквозь была проникнута идеями молниеносной войны. Согласно директиве Советский Союз должен быть разгромлен в ходе одной кратковременной кампании. С этой целью предполагалась использовать все сухопутные войска вермахта и основную часть ВВС. Им ставилась задача смелыми операциями с глубоким и быстрым продвижением танковых клиньев уничтожить советские войска, находившиеся в западной части СССР, и не допустить их отхода. Конечная цель кампании — выйти на линию Волга, Архангельск.

В директиве определялись задачи союзникам — Румынии и Финляндии.

Ближайшей стратегической целью войны против СССР руководство рейха определяло разгром и уничтожение советских войск в Прибалтике, Белоруссии, на Правобережной Украине и выход на линию Киев, Смоленск и район южнее и западнее озера Ильмень. В дальнейшем предполагалось занять Донецкий бассейн на юге, а Москву — на севере. К взятию Москвы предполагалось приступить после захвата Ленинграда{10} (приложение 3).

Война против СССР рассматривалась как решающий шаг к завоеванию мирового господства. Главный удар согласно директиве должен был наноситься севернее Припятских болот, где следовало сосредоточить две группы армий. Центральной группе ставилась задача наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее ее нанести поражение противнику в Белоруссии{11}.

С подписанием директивы № 21 планирование войны против СССР было перенесено в штабы видов вооруженных сил, объединений и соединений. Генеральный штаб ОКХ подготовил 31 января 1941 г. директиву по стратегическому сосредоточению и развертыванию войск .№ 050/41. В директиве группам армий, армиям и танковым группам задача ставилась только на глубину ближайшей стратегической цели. К ней прилагались детальные планы переброски сухопутных войск и авиации, распределения авиационных разведывательных частей и зенитной артиллерии в сухопутных войсках, распоряжения по связи и снабжению, данные о положении противника и др.{12}.

3 февраля 1941 г. директива № 050/41 была направлена в штабы групп армий, военно-воздушных и военно-морских сил. Стали детально разрабатываться планы развертывания групп армий, армий и танковых групп, проблемы взаимодействия сухопутных войск с ВВС.

На первом этапе операции по плану «Барбаросса» ВВС должны были сосредоточить все свои силы на борьбе с советской авиацией и на поддержке сухопутных войск. Предусматривалось внезапными массированными ударами по аэродромам добиться уничтожения советских самолетов на земле. Следующими ударами германская авиация должна была вывести из строя сеть дорог западнее рубежа Днепр, Западная Двина. Затем она переключалась на поддержку наступающих войск, особенно подвижных. Самое активное участие в боевых действиях должна была принять разведывательная авиация{13}.

Для более глубокого осмысления поставленных задач по рекомендации генерального штаба ОКХ в группах армий, армиях и танковых группах были проведены двусторонние командно-штабные игры. По их результатам штабы групп армий разработали планы первых операций, которые были рассмотрены в генеральном штабе ОКХ. Планы групп армий «Юг» и «Север» были одобрены, а в плане группы армий «Центр» после доработки предусматривались меры по обеспечению более тесного взаимодействия танковых соединений с пехотными, особенно в первом ударе и при прорыве обороны советских войск. Предполагалось избежать крупного сражения в районе Белостока{14}.

В связи с Балканской кампанией в середине марта 1941 г. было принято решение о переносе начала операции «Барбаросса» с мая на более поздний срок. Окончательно дата начала войны против СССР — 22 июня — была назначена Гитлером 30 апреля 1941 г. 1 мая 1941 г. были даны указания начать официальные переговоры с Финляндией, а затем с Венгрией и Румынией об участии в войне против СССР.

Окончательные задачи по плану «Барбаросса» ставились группам армий и армиям 8 июня, а 11-й армии — 11 июня 1941 г.

День начала операции был доведен до командования действующей армии 10 июня.

14 июня 1941 г. на совещании у Гитлера в Берлине были заслушаны доклады командующих группами армий, армиями, танковыми группами и равных им командующих ВМС и ВВС о готовности к выполнению плана «Барбаросса». Там же были уточнены последние детали нападения. Было решено, что начало наступления переносится с 3.30 на 3.00 22 июня 1941 г.

Исключительно важное место в подготовке агрессии против СССР занимали мероприятия по обеспечению скрытности и внезапности нападения как одного из факторов успеха молниеносной войны. Для дезинформации военно-политического руководства СССР было использовано прежде всего состояние войны Германии с Англией. Наращивание военной мощи Германии выдавалось как необходимое условие подготовки вторжения на Британские острова, а перемещение войск на восток — как отвлекающий маневр для этого вторжения. Целям дезинформации Советского Союза служил также заключенный 23 августа 1939 г. советско-германский договор о ненападении.

Стратегическое планирование войны против СССР увязывалось с военно-стратегическими целями, однако исходило исключительно из учета военного потенциала Советского Союза. При этом допускалась явная недооценка его политических и экономических возможностей. Планирование осуществлялось последовательно сверху вниз. Особенно детально отрабатывались первые операции, планы проведения которых вплоть до армии рассматривались генеральным штабом ОКХ. Ведущая роль в разработке плана войны отводилась генеральному штабу сухопутных войск, на который была возложена и задача координации участия ВВС и ВМС в военных действиях. Основное внимание в ходе планирования было уделено определению направления главного удара. Задачи стратегическим объединениям ставились по рубежам, а не по срокам. Организация взаимодействия между ними осуществлялась по задачам. В процессе длительной отработки и проверки планы войны все более совершенствовались, обретали законченность. В них учитывалось все большее количество факторов, влияющих на ход боевых действий.

Реорганизация вооруженных сил вермахта. Руководители вермахта видели в Советском Союзе более сильного противника, чем англо-французская коалиция. Следствием этого в июле — августе 1940 г. явились новые расчеты по увеличению численности вермахта для войны против СССР.

В целях подготовки Восточного ТВД в июне 1940 г. принимается общегосударственная программа по расширению пропускной способности железных и шоссейных дорог, идущих из Германии к границам СССР (программа «Отто»). Ею предусматривалось завершить работы: в Восточной Пруссии — к концу декабря 1940 г., на территории Польши — к концу апреля 1941 г. На территории Румынии и Словакии к работам предполагалось приступить с сентября 1940 г.{15}

В августе 1940 г. была принята новая программа производства вооружений и боеприпасов (программа «Б»). В ней предусматривалось ускорить выпуск средних танков, противотанковых орудий и других новых видов оружия, а также шире использовать промышленный потенциал оккупированных стран для оснащения войск транспортными средствами и вооружением (приложение 4). В сентябре 1940 г. было решено иметь в сухопутных войсках 200 дивизий, из них в составе действующей армии — 180 дивизий, не считая войск СС{16}.

Для пополнения вооруженных сил личным составом в сентябре 1940 г. был осуществлен призыв резервистов, что позволило увеличить численность вооруженных сил Германии с 5765 тыс. человек в июне 1940 г. до 7329 тыс. в июне 1941 г., в том числе сухопутные войска вместе с войсками СС выросли за это время с 4472 тыс. до 5360 тыс. человек. К началу войны против СССР действующая армия Германии вместе с войсками СС насчитывала 4120 тыс. человек. Количество дивизий в ней возросло со 156 до 210. Кроме того, она имела в своем составе 9 отдельных бригад и полков. Из 210 дивизий было 152 пехотные, 21 танковая, 10 моторизованных, 6 дивизий СС, 6 горнострелковых, 4 легкие пехотные, 9 охранных, артиллерийская и воздушно-десантная. Для восполнения потерь действующей армии имелось 300-350 тыс. обученных солдат в армии резерва и примерно 80 тыс. человек — в полевых запасных батальонах действующей армии{17} (приложение 5).

Последовавший 12 октября 1940 г. полный отказ немецко-фашистского руководства от вторжения на Британские острова (операция «Зеелёве») стал толчком к более интенсивным действиям по реорганизации сухопутных войск Германии с целью подготовки к «восточному походу».

Немецко-фашистское руководство, принимая меры по увеличению численности живой силы, основную ставку делало на качественное превосходство над СССР. В этих целях были предприняты мероприятия по повышению обученности войск, оснащению их новой техникой, переподготовке командного состава и совершенствованию организационно-штатной структуры войск. Часть наименее боеспособных дивизий была расформирована, оставшиеся дивизии были реорганизованы. Кроме того, было создано много новых дивизий{18}.

При формировании новых соединений в качестве их основы брались части и подразделения из соединений, имевших боевой опыт. Высокая боеготовность вновь формируемых соединений достигалась путем включения в их состав целых батальонов, дивизионов и даже полков, имеющих боевой опыт{19}. При этом для образования танковых дивизий, например, были использованы наиболее подготовленные пехотные и моторизованные дивизии, личный состав которых имел высокий общеобразовательный уровень и обладал различными техническими навыками. В ходе переукомплектования все дивизии переводились на штаты военного времени.

Достижению качественного превосходства немецко-фашистской армии над советской служила также усиленная боевая подготовка войск, полностью нацеленная на войну против СССР. Основные направления в обучении войск были объявлены уже в начале июля 1940 г. Обучение рекрутов организовывалось заново, сроки подготовки были увеличены{20}. В составе действующей армии это обучение составляло не менее 3 мес. Руководящие документы требовали, использовать зимнюю учебу таким образом, чтобы боевой опыт Западной кампании не переоценивался, а войска готовились бы к «борьбе всеми силами против равного противника». С целью придать обучению войск определенную направленность для борьбы против Красной Армии осенью 1940 г. был подготовлен обзор опыта русско-финляндской войны.

Исключительное внимание для обеспечения качественного превосходства вермахта над советскими войсками уделялось оперативно-тактической подготовке офицерского и генеральского состава. Для этого были организованы различные курсы, проводились занятия в частях и соединениях. Важнейшей формой непосредственной подготовки к действиям против СССР были многочисленные командно-штабные учения. В ходе их и других занятий с офицерами отрабатывались действия по отражению танковых ударов противника. Офицеры учились также достижению тактической и оперативной внезапности, организации взаимодействия всех родов сухопутных войск с авиацией, умелому ведению разведки. В документах указывалось на важность быстрого принятия решений командирами, непрерывной заботы о прикрытии флангов и материально-техническом обеспечении подчиненных войск. Много внимания уделялось обучению офицеров умелому применению противотанковых средств, заблаговременной подготовке к борьбе с танками противника{21}.

Особое место отводилось подготовке офицеров службы генерального штаба, которые занимали должности начальников штабов и оперативных отделов соединений и объединений, а также офицеров некоторых других штабных должностей. В 1940 г. были созданы 8 — 10 недельные курсы по подготовке офицеров службы генерального штаба{22}. К началу войны против СССР на этих курсах было произведено четыре выпуска, которые дали дополнительно около 250 офицеров. Кроме того, было привлечено свыше 100 бывших офицеров генерального штаба, уволенных в запас в 1918 т. Наконец, были созданы специальные курсы, на которых велась подготовка общевойсковых командиров к выполнению специальных задач квартирмейстерской службы и службы разведки{23}.

[Antonio]

Качественное превосходство над советскими войсками планировалось достигнуть созданием нового вооружения, обладавшего более высокими тактико-техническими данными. К 22 июня 1941 г. в действующую армию были поставлены счетверенные зенитные орудия калибра 20 мм, шестиствольные минометы калибра 160 мм с дальностью стрельбы до 6,7 км, установки для метания тяжелых реактивных мин калибра 280 мм и 320 мм, штурмовые орудия с 75-мм пушкой (в период Западной кампании имелись лишь отдельные экземпляры). В танковых соединениях количество средних танков увеличилось в 2,3 раза (с 627 до 1423). Причем танки Т-III вместо 37-мм пушки были в подавляющем большинстве оснащены 50-мм пушкой. Средние танки составили 44% от общего количества танков вермахта, выделенных для нападения на СССР. Если же учесть 250 штурмовых орудий, которые по своим тактико-техническим данным приближались к средним танкам, то доля последних возрастет до 50% (в ходе Западной кампании она равнялась 25%){24}. [15]

Располагая данными о советском превосходстве в танках, немецкое командование уделило первостепенное внимание насыщению своих войск противотанковыми средствами. На вооружение противотанковых частей и подразделений с конца 1940 г. стали поступать новые, 50-мм противотанковые пушки и тяжелые противотанковые ружья калибра 28 мм. Количество противотанковых орудий (без учета трофейных) увеличилось на 21%, а противотанковых ружей — более чем в 20 раз.

Качественное совершенствование немецких войск выразилось и в том, что из 84 новых дивизий, сформированных в период с сентября 1940 г. по июнь 1941 г., 23 дивизии относились к числу подвижных (11 танковых, 8 моторизованных и 4 легкие пехотные дивизии). Доля танковых и моторизованных соединений в составе действующей армии увеличилось с 12% в мае 1940 г. до 18% в июне 1941 г.{25}

С учетом опыта действий танковых войск в Западной кампании были созданы 4 танковые группы, которые приравнивались к армиям.

В штатах нескольких дивизий увеличивалось количество самоходных артиллерийских установок как бронированных средств поддержки пехоты. Для повышения подвижности дивизий при действиях на территории со слаборазвитой дорожной сетью в их составе увеличилось количество лошадей и крестьянских повозок. Были созданы 4 легкие пехотные дивизии для действий на труднопроходимой местности.

Учитывая предполагаемый маневренный характер войны против СССР, немецко-фашистское командование в декабре 1940 г. приняло решение о создании на базе имевшихся подразделений ВВС эскадрилий ближней разведки. В марте .1941 г. они были переданы в подчинение командующих армиями и танковыми группами. Примечательно, что из 3265 боевых самолетов, выделенных немецким командованием для обеспечения плана «Барбаросса», 781 (24%) были разведывательными{26}.

Сухопутным войскам были подчинены в оперативном отношении многие части зенитной артиллерии, организационно входившей в состав ВВС. Всего армиям и танковым группам было придано 37 смешанных и 14 легких зенитных артдивизионов. Этим обеспечивалась более высокая эффективность противовоздушной обороны сухопутных войск{27}.

Сосредоточение и развертывание группировок войск для нападения на СССР. В соответствии с разработанными планами и с соблюдением необходимых мер маскировки в первую очередь на Восток перебрасывались пехотные соединения и материально-технические средства, в последнюю очередь — танковые и моторизованные соединения сухопутных войск и летные части ВВС (приложение 6).

Сосредоточение и развертывание группировки немецко-фашистских войск для нападения на СССР началось с середины февраля 1941 г. (приложение 7). Переброска осуществлялась шестью эшелонами. Пятью эшелонами перебрасывались войска, предназначенные в ударные группировки, шестым — выдвигался резерв ОКХ (главного командования){28}, Следует заметить, что летом и осенью 1940 г. были уже передислоцированы на Восток 26 германских дивизий. Переброска войск [16] велась в основном железнодорожным транспортом так скрытно, как это можно было сделать в той конкретной военно-политической обстановке. Лишь на заключительном этапе некоторые танковые дивизии передислоцировались своим ходом. На переброску одной дивизии затрачивалось от 2 до 7 сут.

В первом эшелоне с 20 февраля по 15 марта 1941 г. на Восток было передислоцировано 7 пехотных дивизий. В это же время с Запада 3 пехотные дивизии были направлены на Балканы для участия в операции «Марита» и 7 дивизий переброшены в Германию, а из Германии 15 дивизий были направлены на Запад, где они должны были совершенствовать свою боевую подготовку{29}.

В период с 16 марта по 10 апреля 1941 г. в составе второго эшелона на Восток было переброшено 19 дивизий (18 пехотных и 1 танковая). Одновременно на Запад из Германии было направлено 9 пехотных дивизий 13-й волны, предназначенных для несения оккупационной службы, а в Германию прибыла пехотная дивизия из Дании{30}.

В связи с Балканской кампанией количество дивизий, перебрасываемых в составе третьего и четвертого эшелонов, то сравнению с первоначальным планом было уменьшено, а в составе пятого — увеличено. Переброска третьего эшелона в составе 17 дивизий осуществлялась с 11 апреля по 21 мая. Большинство дивизий прибыло с Запада, а две — из Германии. Все 43 дивизии, прибывшие в составе трех первых эшелонов, в интересах оперативной маскировки располагались западнее рубежа Кенигсберг, Варшава, Тарнув. В середине мая на Запад из Германии было направлено 8 пехотных дивизий 14-й волны для несения оккупационной службы{31}.

С 22 мая 1941 г. железнодорожный транспорт Германии был переведен на график ускоренного движения, и сосредоточение войск на Востоке резко увеличилось. Переброска четвертого эшелона в составе 11 пехотных и 9 охранных дивизий была осуществлена с 22 мая по 5 июня. В конце мая на Запад из Германии для несения оккупационной служба было направлено 5 пехотных дивизий 15-й волны, созданных весной 1941 г.{32} На 5 нюня в трех группах армий насчитывалось 89 дивизий.

Пятый эшелон в составе 14 танковых, 12 моторизованных, 2 пехотных, 3 легкопехотных дивизий и 2 моторизованных бригад перебрасывался на Восток с 6 по 18 июня. Переброска шестого эшелона, включавшего 28 дивизий и 1 бригаду резерва ОКХ, началась 19 июня и продолжалась в течение нескольких недель уже после начала войны{33}. С 10 июня войска атакующего эшелона выводились в исходные районы от 7 — 20 км до 20-30 км от советской границы. С 18 июня дивизии первых эшелонов начали выдвижение в исходное положение в темное время суток при строжайшем соблюдении маскировки (приложение 8).

Сосредоточение немецкой авиации у границ СССР осуществлялось в два этапа (приложение 9). На первом этапе (с февраля по май 1941 г.) выдвигались службы тыла, а на втором (с 22 мая по 18 июня) — перемещались летные части.

К середине дня 21 июня 1941 г. соединения ВВС первого удара были сосредоточены на аэродромах западнее р. Висла. К вечеру того [17] же дня они, одиночными самолетами, на малой высоте, сторонясь городов и соблюдая радиомолчание, перебазировались на полевые аэродромы в непосредственной близости от границы СССР{34}. Одновременно с немецкими войсками осуществлялось развертывание вооруженных сил союзников Германии.

К исходу 21 июня 1941 г. у Западной границы с СССР от Балтийского до Черного моря немецко-фашистское командование сосредоточило и развернуло 120 дивизий и 2 бригады. Кроме того, на южном фланге находилось 13 дивизий и 9 бригад королевской Румынии.

Были развернуты три стратегические группировки войск. На участке от Мемеля до Гольдапа протяженностью 230 км развернулась группа армий «Север» в составе 18-й и 16-й армий и 4-й танковой группы. В ней насчитывалось 29 дивизий, из них 3 танковые и 3 моторизованные. Группу поддерживал 1-й воздушный флот (530 боевых самолетов){35}.

От Гольдапа до Влодавы протяженностью 550 км была создана группа армий «Центр» в составе 9-й и 4-й армий, 3-й и 2-й танковых групп. В ней насчитывалось 50 дивизий и 1 бригада, в том числе 9 танковых и 7 моторизованных. Группу поддерживал 2-й воздушный флот (1252 боевых самолета){36}. В группе имелись две ударные группировки, которые, наступая из района Сувалки, Бяла-Подляска по сходящимся направлениям на Слуцк и Минск, должны были соединиться в районе Смоленска в целях уничтожения советских войск в Белоруссии и создания условий для взаимодействия с подвижными войсками группы армий «Север».

От Влодавы до устья Дуная протяженностью 780 км развернулась группа армий «Юг» в составе немецких 6, 17 и 11-й армий и 1-й танковой группы, а также 3-й и 4-й румынских армий и венгерской карпатской группы. В группе армий «Юг» имелись 41 немецкая дивизия и 1 бригада (в том числе 5 танковых и 4 моторизованные дивизии), 4 венгерские бригады и все румынские войска. Группу поддерживал 4-й воздушный флот (772 боевых самолетов) и румынские ВС (свыше 500 самолетов){37}. Группа имела одну ударную группировку на левом крыле в составе 1-й танковой группы, 6-й и 17-й армий, включавших 60% общего состава сил группы. Она наносила удар в общем направлении на Киев. Оперативное построение групп было в один эшелон с выделением в резерв от одной до трех дивизий.

На территории Северной Норвегии и Финляндии — от Варангер-фьорда до Финского залива — были развернуты отдельная немецкая армия «Норвегия» и Карельская армия финнов. Они насчитывали 21 дивизию и 3 бригады (из них 5 немецких дивизий). Их поддерживали 5-й немецкий воздушный флот (98 боевых самолетов) и финская авиация (506 боевых самолетов){38}.

Группировка ВВС Германии и ее сателлитов у границ СССР насчитывала 4275 боевых самолета{39}. Характерно то, что воздушные флоты организационно подчинялись главнокомандующему ВВС. Это создавало хорошие предпосылки для осуществления маневра силами авиации на операционных и стратегических направлениях, однако в определенной [18] мере затрудняло управление ими со стороны командующих группами армий.

Для прикрытия войскового тыла были развернуты средства ПВО военно-воздушных округов (ВВО). ПВО румынской территории возлагалась на немецкие ВВС в Румынии, Словацко-Венгерского района — на 12-й ВВО, территории Южной Польши — на 8-й ВВО, Северной Польши — на 2-й ВВО. Восточной Пруссии — на 1-й ВВО.

Мероприятия ВМС по развертыванию морской группировки касались в основном легких сил — перебазирование минных заградителей, миноносцев, кораблей ПЛО. 17 июня подводные лодки были скрытно натравлены на позиции на вероятных курсах движения советских кораблей в Балтийском море.

Таким образом, переброска, сосредоточение и развертывание немецких сухопутных войск и авиации на Востоке были проведены организованно, в высоком темпе и при строгом соблюдении мер маскировки. При этом основные силы вермахта, особенно танковые, моторизованные дивизии и авиация, были выдвинуты к советской границе непосредственно перед нападением на СССР.

Главные силы немецких войск были сосредоточены на фронте, составлявшем 40% протяженности западных сухопутных границ СССР. Здесь имелось 70% всех немецких дивизий, 75% орудий и минометов, 90% танков и около 30% боевых самолетов. Всего в составе немецко-фашистских группировок, выделенных для войны против СССР, насчитывалось 182 дивизии и 19 бригад (из них немецких — 153 дивизии и 3 бригады, остальные — финские, румынские и венгерские), свыше 41 тыс. орудий и минометов, около 5 тыс. самолетов, более 4 тыс. танков. Общая численность личного состава (вместе с резервами) в них была доведена до 5 млн. человек.

Выделение в первый стратегический эшелон более 80% всех сил (133 дивизии, 8 бригад, 3350 танков, около 38 тыс. орудий и минометов), предназначенных для войны против СССР, вселяло в руководителей Германии уверенность в успехе первого удара, и, следовательно, он должен был, по их замыслу, привести к крушению Советского Союза и завершению войны в короткий срок. По фронту войска Германии были расположены неравномерно. Они сосредоточивались в основном на направлениях главных ударов, где создавалось многократное (в 4-5 раз и более) превосходство над войсками западных военных округов. Это позволяло быстро прорывать советскую оборону и стремительно развивать наступление в глубину.

Военная разведка. Она осуществлялась управлением разведки и контрразведки абвера, подчинявшемся ОКВ. Основные усилия были направлены на сбор данных для операций начального периода войны. Для ведения разведывательной, контрразведывательной и диверсионной деятельности против СССР с ноября 1940 г. были привлечены оперативные группы «Кенигсберг», «Варшава», «Краков», «Военная организация Финляндия». В марте — апреле 1941 г. при группах армий и армиях были сформированы диверсионно-разведывательные отделы «абвер-1». Все органы разведки на Востоке с 1 мая 1941 г. были подчинены вновь созданному единому штабу абвера «Валли». Для диверсионных акций использовались полк особого назначения «Бранденбург-800» и националистические организации Западной Украины и Прибалтики.

Стратегическая воздушная разведка осуществлялась специальным авиационным отрядом, имевшим на вооружении самолеты с потолком [19] 10 тыс. м. Воздушная разведка велась с марта 1941 г. В ходе операций предусматривалось ведение разведки силами воздушных флотов, для чего привлекалось до 20% их самолетного парка{40}.

Активная военная разведка позволила немецкому командованию к началу войны довольно точно выявить дислокацию советских войск в приграничных округах, степень их боеспособности, состояние оборонительных рубежей и сооружений, местонахождение советских аэродромов и посадочных площадок. Полученные разведданные помогли немецким войскам успешно решить задачи в первых же операциях войны (приложение 10).

[Antonio]

Материально-техническое обеспечение войск и оборудование ТВД. К началу операции по плану «Барбаросса» создавались запасы горючего в расчете на 700-800 км марша для всех видов автотранспорта и боевых машин; в каждой пехотной дивизии имелось два боекомплекта боеприпасов, а в танковой — три. Этого должно было хватить на первые 10 сут боев. К началу 1941 г. вермахт имел 187 складов, в том числе: боеприпасов — 45, горючего и смазочных материалов (ГСМ) — 65, продовольственных — 13, обозно-вещевых — 6, авиационных — 53, инженерных — 5.

Одновременно с дорогами расширялась сеть связи, строились необходимые для войск полигоны, учебные поля, казармы, склады для боеприпасов и ГСМ, инженерно-фортификационные сооружения вдоль западной границы СССР. Интенсивно осуществлялись строительство, усовершенствование и расширение аэродромной сети на территории восточной части Германии, Польши и Румынии. С лета 1940 г. по май 1941 г. только на территории Польши было построено или восстановлено около 100 аэродромов и 50 посадочных площадок.

Подготовка морского театра военных действий заключалась в создании минных заграждений. На Балтике 16 — 17 июня 1941 г. были поставлены мины в районах западнее Пиллау, западнее и северо-западнее Мемеля, 19 — 20 нюня — в южной части Балтийского моря и северо-западнее Кольберга. В ночь на 22 июня были установлены минные заграждения на подходах к советским базам и портам: юго-западнее маяка Бенгтшер, на линии Бенгтшер, Тахкуна, севернее мыса Тахкуна, южнее маяка Поркаллан — Каллбода.

Таким образом, материально-техническое обеспечение войск и оборудование театра военных действий занимали важное место в мероприятиях фашистского командования по подготовке войны против СССР. Оно стремилось заблаговременно и как можно полнее удовлетворить потребности войск в боеприпасах, горючем, продовольствии, фураже, вещевом, медицинском, техническом имуществе и других материальных средствах. Заблаговременно решались и различные организационные вопросы тылового обеспечения в ходе военных действий. Было принято решение, чтобы проблемами материального обеспечения в действующей армии занимались в основном штабы общевойсковых армий. Штабы групп армий освобождались в максимальной степени от проблем снабжения войск, с тем чтобы все усилия сосредоточить на руководстве операциями. От громоздких и медленно двигающихся тылов были освобождены и танковое группы, а их тыловое обеспечение осуществлялось общевойсковыми армиями, в полосе которых действовали танковые группы.

Обеспечение внезапности нападения. Военно-политическое руководство [20] фашистской Германии особое внимание уделяло обеспечению внезапности нападения на СССР. В связи с этим ставка делалась прежде всего на сохранение в тайне замысла войны, введение в заблуждение Советского Союза, быстроту развертывания войск у границ СССР и специальные мероприятия по дезинформации, стратегической и оперативной маскировке. 15 февраля 1941 г. штабом ОКВ за подписью Кейтеля была издана специальная директива по дезинформации в период стратегического развертывания{41} (приложение 11).

Дезинформационное мероприятие разбивалось на два этапа. На первом этаж, примерно до апреля 1941 г., предусматривалось создание ложного представления относительно намерений немецкого командования, акцентировалось внимание на его планах вторжения в Англию, на подготовке операции «Марита» (на Балканах) и «Зонненблюмен» (в Северной Африке). Переброску войск по плану «Барбаросса» рекомендовалось представлять под видом обмена сил между Западом, Германией и Востоком, подтягивания тыловых эшелонов для операции «Марита», а также подготовки обороны на случай советского нападения.

На втором этапе, когда скрыть подготовку к нападению на СССР, как отмечалось в директиве, станет уже невозможно, стратегическое развертывание сил для операции по плану «Барбаросса» должно было быть представлено как величайший в истории войн дезинформационный маневр с целью отвлечения внимания от последних приготовлений к вторжению в Англию. В директиве подчеркивалась необходимость держать как можно дольше в заблуждении относительно действительных планов даже те войска, которые предназначались для действий на Востоке. Чтобы создать иллюзию подготовки вторжения немецких войск в Англию, немецкое командование приказало распространить дезинформационные сведения о несуществующем авиадесантном корпусе, напечатать в массовом количестве топографические материалы по Англии и т. п.{42}.

Кроме того, немецко-фашистским командованием широко использовались различные меры стратегической и оперативной маскировки. Прибывавшие на Восток в конце 1940 — начале 1941 г. штабы новых соединении в объединений размещались в расположении уже находившихся там воинских частей и учреждений. В целях введения в заблуждение советского командования командующий группой армий «Б» («Центр») 24 марта 1941 г. отдал приказ о сооружении различных укреплений вдоль границы СССР, предназначенных якобы для обороны от возможного советского наступления. Было отдано распоряжение не препятствовать советской воздушной разведке наблюдать за производимыми работами. Оборонительные сооружения возводились немцами так, чтобы их можно было затем использовать в качестве исходных позиций для наступления против СССР.

24 апреля 1941 г. главнокомандующий сухопутными войсками Браухич отдал приказ об операции «Хайфиш», предусматривавшей мнимую высадку через Ла-Манш на южное побережье Англии. В действительности же 8 дивизиям 15-й и 1-й немецких армий было приказано лишь имитировать подготовку к высадке с Атлантического побережья Франции. Одновременно такая имитация велась со стороны Норвегии и Дании. Скрытности подготовки к вторжению в СССР способствовало также и то, что до личного состава войск приказ о начале [21] войны против СССР был доведен лишь накануне нападения: менее чем за сутки. До этого о подготовке войны знал лишь очень ограниченный круг лиц.

Стратегическое развертывание немецко-фашистских войск на Востоке маскировалось также переброской значительного количества дивизий с низкой боеспособностью на Запад для несения оккупационной службы.

Развертывание ВВС производилось под видом мероприятий по расширению сети летных школ и подразделений резерва для соединений, действующих против Англии. Доставка необходимых материалов к аэродромам в пограничной полосе осуществлялась только ночью, днем работы велись с соблюдением мер маскировки. Все эти мероприятия в условиях состояния войны Германии с Англией обеспечили немецкому командованию достижение внезапности нападения на СССР.

Характерной особенностью стратегического планирования «восточного похода» была разработка общего замысла войны параллельно в двух высших оперативных органах вооруженных сил Германии. Это позволяло уменьшить риск возможных просчетов принципиального характера. Привлечение для разработки замысла войны наиболее способных специалистов из нижестоящих штабов создавало условия состязательности и позволяло верховному главнокомандованию вермахта отобрать наиболее целесообразные варианты.

Обращают на себя внимание и сравнительно короткие сроки разработки (всего 5 мес) крупных оперативных документов в германских штабах. Быстро были подготовлены планы развертывания вооруженных сил, их боевого, материального и технического обеспечения и др. Войскам выделялось достаточно времени для непосредственной подготовки к «восточному походу» в соответствии с разработанными, и утвержденными планами.

Наряду с высоким профессионализмом и тщательностью отработки планов одновременно проявилась авантюристичность замыслов и расчетов германского военного руководства. По его взглядам. Советский Союз был не способен и в какой-то степени даже не мог вести современную войну. Основное преимущество СССР оно усматривало лишь в наличии огромной территории и колоссальных людских ресурсов. Считалось доказанным, что уже на первом этапе кампании с выходом германских войск на рубеж Днепр, Западная Двина будут разгромлены основные силы Красной Армии и достигнут решающий перелом в ходе всей войны.

На втором этапе планами учитывались только транспортные и географические факторы, т. е. проблемы чисто оперативные, а не стратегические, налицо была явная переоценка возможностей собственных войск.

Одним из крупнейших просчетов германского военного руководства при планировании «восточного похода» был полный отказ от идеи о возможности перерастания молниеносной войны против СССР в войну затяжную. Для германского командования были характерны недальновидность и авантюристичность, приверженность шаблонным методам руководства вооруженной борьбой и неоправданная, как выяснилось позже, самоуверенность в собственном превосходстве.

Непосредственная, целенаправленная подготовка вооруженных сил Германии к войне против СССР осуществлялась в течение одного года. Она основывалась на опыте, приобретенном вермахтом в ходе [22] войны на Западе и других кампаний первого периода второй мировой войны, и на теории маневренной, быстротечной войны, в которой главная роль отводилась танковым войскам и тактической авиации.

Главная ставка в войне против СССР делалась руководством вермахта на качественное превосходство германских вооруженных сил над советскими. На достижение такого положения были направлены все основные мероприятия германского командования по переформированию, оснащению и боевой подготовке войск и штабов.

Исключительно много внимания было уделено оборудованию Восточного ТВД, что обеспечило быстрое и сравнительно скрытное сосредоточение очень крупной группировки войск для нападения на СССР, своевременное и достаточное снабжение ее всем необходимым.

Исключительно важное место в деятельности военно-политического руководства Германии занимала работа по обеспечению скрытности и внезапности нападения на СССР. Для дезинформации правительства Советского Союза и командования Красной Армии были использованы состояние войны Германии с Англией и советско-германские соглашения 1939 г. Наращивание военной мощи Германии выдавалось за необходимое условие подготовки вторжения на Британские острова, а перемещение войск на Восток — за отвлекающий маневр для этого вторжения.

Германские вооруженные силы были хорошо подготовлены только для ведения молниеносной войны, которую планировалось завершить максимум в течение 5 мес. Они не были готовы перейти к затяжной войне.

При создании группировки для нападения на СССР германское командование обращало основное внимание на достижение превосходства в силах и средствах на начальном этапе наступления на наиболее важных стратегических направлениях. Превосходство в резервах руководство вермахта намечало обеспечить прежде всего за счет разгрома советских войск в первоначальных операциях. Предполагалось, что на этом этапе ее сопротивление будет незначительным, а вся кампания после такой тщательно, всесторонне и на высоком профессиональном уровне осуществленной подготовки продлится не более 3—4 мес. Руководство вермахта не испытывало никаких сомнений в успехе плана «Барбаросса». [23]

Сообщение отредактировал Antonio: 05 Май 2009 - 16:14

[Lilia]

Замечательная тема, НО!! Думаете форумчане эту информацию читают?? Для большинства это "многабукафниасилю" .

Давайте лучше поговорим об отношении молодежи к этому событию, как сейчас воспринимается словосочетание "Великая Отечественная война" людьми, родившимися и живущими в мирное время? Имеет ли это событие прежнюю ценность или отмечается по традиции?

Я думаю эта тема ближе и интересней для обсуждения на форуме.

[Strike]

Weiss (6.05.2009, 15:03) писал:

поддерживаю вышесказанное...

Подсирало))))




Мое мнение думаю войне можно говорить много и долго, думаю никто никогда ее не забудет особенно наши деды.

[domowoy]

сделал голосование, голосуем и отписываем почему вы проголосовали именно за тот или иной вариант))
в этой теме за флуд буду наказывать строго от 7 дней!!

Strike (6.05.2009, 15:11) писал:

Подсирало))))
Мое мнение думаю войне можно говорить много и долго, думаю никто никогда ее не забудет особенно наши деды.

посты типо этого буду так же приравниватся к флуду

Сообщение отредактировал 26aJlJla: 06 Май 2009 - 18:44

[burunduk]

Lilia (6.05.2009, 14:58) писал:

Замечательная тема, НО!! Думаете форумчане эту информацию читают?? Для большинства это "многабукафниасилю" .

Давайте лучше поговорим об отношении молодежи к этому событию, как сейчас воспринимается словосочетание "Великая Отечественная война" людьми, родившимися и живущими в мирное время? Имеет ли это событие прежнюю ценность или отмечается по традиции?

Я думаю эта тема ближе и интересней для обсуждения на форуме.

грустно, печально и еще раз грустно, что у нас в сети практически все поголовно дигенираты. пофигу им и на память и на почесть и на неоплатный долг.
+каких то три урода проголосовали: нет, не уважаю. даже если и из прикола, все равно так низко пасть... тьфу вам в лицо, бендеровцы долбанные.

[domowoy]

burunduk (6.05.2009, 22:12) писал:

грустно, печально и еще раз грустно, что у нас в сети практически все поголовно дигенираты. пофигу им и на память и на почесть и на неоплатный долг.
+каких то три урода проголосовали: нет, не уважаю. даже если и из прикола, все равно так низко пасть... тьфу вам в лицо, бендеровцы долбанные.

полностью согласен сам сижу, не понимаю как так,люди жизнь отдали за то что бы мы спали спокойной а вы....хоть бы отписались кто роголосовал нашли в себе смелость :smile272:

[Bazzi]

уважаю всех участников Велико Отечественной Войны , во первых благодаря им   сейчас живем мы в независимом государстве , а если бы мы проиграли войну то нас бы или вообще быть не могло , или находилсь в рабстве ! А во вторых у меня просто прадед до Берлина дошел и учавствовал в боях за победу

Вот по этим причинам , да и не только!

[Raul]

Мой дед дошел до города-крепости Кенигсберга, где немцы попали в окружение и дрались особенно яростно. Ему было тогда уже около 50-ти лет. Вернулся домой только в 1946 году, получил несколько медалей и орденов.
Вечная память погибшим в Великой Отечественной войне.

пс. Согласен, те кто проголосовал "не уважаю" самые настоящие моральные уроды, таких отправить хотя бы на несколько минут в прошлое в гущу сражения и вернуть потом обратно с кучей в штанах на всеобщее осмеяние.
В доме по Хименко 3, в арке долбанные граффитчики нарисовали знак "СС" и свастику - вы хотя бы призадумайтесь, кого вы оскорбляете.

[Иван]

Уважал,Уважаю и Уважать буду. Если бы не они,то только один бог знает как бы мы с вами жили.
Может хорошо,а может быть и плохо,спорить не буду. У каждого свое мнение.

Ветеранов с каждым годом все меньше и меньше,поэтому к ним надо относиться особо хорошо.
Вчера слышал что всем ветеранам государство на личный счет перечисляет по 10 тысяч тенге. Это конечно хорошо, но если честно,могли бы и по более дать,ведь их осталось меньше тысячи на весь казахстан.

Ну а те кто проголосовал против, это точно как подметил Raul, это моральные уроды.

Сообщение отредактировал Иван: 07 Май 2009 - 08:37

[Lilia]

Для меня этот праздник кажется особо светлым и добрым. Немного грустным, но в то же время счастливым. Именно в этот день только самого черствого и "пустого" имбицила не переполняет чувство благодарности и уважения.
Спасибо за то, что мы не узнали всего этого ужаса и живем сейчас в полном достатке и мире!

P.S. при виде вариантов голосования, я была уверена, что оно будет 100%ым, а нет

Сообщение отредактировал Lilia: 07 Май 2009 - 15:46

[word]

Для меня, как мне кажется и для любого здравомыслящего человека и хоть немного знающего историю этой страшной войны, День Победы, всегда был, есть и будет одним из немногих праздников которые непросто приносят чувство радости, но еще и заставляет задуматься о том, а что если бы не они, те кто проливал свою кровь,отдавал свои жизни за эту Победу.
Бесят разговоры некоторых людей которые( пусть может и в шутку,а кто и серьезно) говорят, что "да вот проиграли бы и были бы у нас сейчас хорошие дороги как в Европе, культура как в Европе, образование и тд." Вот видимо те, кто голосовал против, из таких "личностей".
И еще, по моему этот праздник, в отличие от дней межнационального согласия и прочих показушных праздников , действительно объединяет людей всех национальностей, особенно людей с бывшего СССР. Пока мы будем помнить о этой победе, отмечать этот праздник, уважать ветеранов,которых с каждым годом становится все меньше и меньше, мы будем действительно едины,вне зависимости от своей нации и страны проживания.

В прошлом году на форуме выкладывали уже этот проект, для тех кто не видел выложу еще раз.
ftp://files.esilnet....s/word/victors/

[Deko]

word (7.05.2009, 16:32) писал:

В прошлом году на форуме выкладывали уже этот проект, для тех кто не видел выложу еще раз.
ftp://files.esilnet....s/word/victors/

спасибо, очень интересно, прям читал и слушал не отрываясь, очень интересные записи, как ветераны рассказывают, во общем спасибо что скинул!!!
з.ы конечно голосовал за "да", т.к очень уважаю наших ветеранов(меня, думаю как и большинство, ещё с детского садика научили уважать ветеранов), ну а те кто проголосовал за "нет"... ну пусть это останется на их совести, ведь смелости-то отписаться не хватает, печально, что есть такие люди...

[BopoH]

Тревожные дни и ночи 44-го

08.05.2009 / история Мурат СУЛТАНГАЛИЕВ, "Ак Жайык", 7 мая

"В преддверии Дня Победы просим рассказать об истории сброса немецких диверсантов в Жылыойском районе Гурьевской области. Ваши постоянные читатели А.Т. Изекенов, У.С. Успанов". Это письмо, присланное по Интернету, привело нас в музей ДКНБ по Атырауской области, которым руководит Владимир ЦЕЛИШЕВ.

Владимир Ильич рассказывает: "В годы Великой Отечественной войны помимо ожесточенных боев на фронтах, не прекращалась ни на минуту другая война, скрытая и масштабная, в нашем тылу, которую развязала разведывательная служба Вермахта - Абвер. Ей противостояла советская контрразведка "Смерш", которая буквально означает "Смерть шпионам!".

Когда блицкриг на Волге у Гитлера провалился, Абвер все чаще стал засылать на территорию Казахстана диверсантов, чтобы посеять смуту, открыть второй фронт против советских войск. Только за весь 1942 год на территорию СССР было заброшено двадцать тысяч агентов…".

Не все эти люди были отпетыми предателями и головорезами. Многие записывались в диверсанты, просто спасаясь от смерти в фашистских концлагерях. Этим объясняется то, что большинство из них, едва ступив на родную землю, сами шли сдаваться в органы НКВД.

"Из 150 разведывательных и диверсионных групп, подготовленных с октября 1942 по сентябрь 1943 года, вернулись в Германию только две, и те принесли лишь незначительную информацию.

21 августа 1944 года из Мариуполя вылетел самолет с шестью парашютистами на борту, прошедшими подготовку в разведывательной школе города Бреслау. Ночью они десантировались на территории Новобогатинского (ныне Исатайского) района. А уже следующим днем весь этот отряд прибыл в местное отделение связи, сообщив о своем намерении сдаться чекистам. Прибывшим сотрудникам НКГБ они сообщили о том, что в их школе готовятся к вылету еще две группы для засылки в Гурьевскую область. Впрочем, как выяснится потом, и эти диверсанты направлялись на спецоперацию с твердым намерением сдаться советским властям. 24 августа все они были задержаны.

Еще через два дня на территорию Московского сельсовета Курмангазинского района была сброшена другая диверсионная группа, которая в тот же день пришла сдаваться к председателю сельсовета. В ее составе были жители Гурьевской и других областей Казахстана…

Эти группы формировались из числа служащих в Туркестанском легионе. Это советские солдаты - казахи и представители среднеазиатских народов - попавшие в плен и перешедшие на службу Вермахту в обмен на жизнь, одежду и питание. Под видом борьбы за освобождение мусульман в 1942 году в Германии было сформировано 24 батальона из числа военнопленных. Гитлеровцы ставили своей целью поднять восстание в Центральной Азии и возлагали большие надежды на "легионеров". В связи с этим на территории самой Германии и оккупированных ею стран было создано шестьдесят разведывательных школ".

Ночью 3 мая 1944 года над Гурьевом не спеша пролетел самолет с крестами. Дежурный аэропорта по фамилии Степанов опознал неприятельский летательный аппарат и сообщил в областное управление НКГБ. А 6 мая в районе полуострова Пешной самолетом "Люфтваффе" были обстреляны гурьевские пароходы "Пролетарская коммуна", "Калинин" и "Роза Люксембург". В указанные дни те же самолеты были замечены милиционерами над промышленными объектами Жылыойского района (тогда он назывался Жилкосинским).

Чекисты заподозрили, что возможно высадились диверсанты, и оказались правы. В указанный район была направлена поисковая группа, которую возглавил начальник УНКГБ Иван Гончаров (на снимке).

Худшее подтвердилось, диверсанты действительно высаживались дважды - 3 и 6 мая. Обе группы соединились 7 мая в один отряд общей численностью 14 человек. Командиром был обер-лейтенант немецкой армии Алихан Агаев (в действительности Амирхан Тлеумагамбетов), до войны работавший агрономом Жилкосинского райкомзема. Все члены этой команды прошли обучение в разведывательной школе города Улькенвальда в 60 километрах от Берлина. Их задачей было организовать повстанческую деятельность. Для ликвидации этой группы районные чекисты организовали поисковый отряд из 16 человек и направились по горячим следам".

Кто знает Жылыойский район, тот понимает, что неприятелю там легко было спрятаться - пески, тугаи по берегам рек, горы с пещерами. Рассказывает краевед Юрий Пастухов: "Пещеры горы Иманкара в Жылыойском районе - это в 60 километрах от города Кульсары по дороге на Мукур. Вокруг на 15-20 километров ни единого населенного пункта. Сейчас там по-прежнему безлюдное место. Только туристы приезжают посмотреть на пещеру, где прятались гитлеровцы".

По словам Владимира Целишева, диверсанты просчитались, надеясь, что найдут среди местных жителей поддержку. Когда два предателя, переодетые в форму красноармейцев, ходили по аулам, скупая продовольствие, их встретил бригадир колхоза имени Кирова Уялинского сельсовета Байжан Атугазиев. Он проследил, в какую сторону ушли диверсанты, и предупредил чекистов, которые задержали обоих.

Позднее оставшиеся враги поймали Байжана и увели его с собой в качестве проводника. Байжан поняв, что его в живых не оставят, увел предателей в непроходимые пески, за что был расстрелян лично Агаевым.

К этому времени поисковые группы из райцентра и области воссоединились и шли за группой Агаева по пятам. Чекистам удалось взять в плен нескольких членов неприятельской группы, которые рассказали, что Агаев вне себя от неудач, собирается изменить план, предписанный ему гитлеровским командованием, и идти на Гурьев.

19 мая в районе третьей нефтекачки отряд был окружен, и после отказа сдаться диверсанты были убиты в бою. В том числе и Алихан Агаев. Двух последних парашютистов, сумевших скрыться, задержали 24 мая в Макатском районе на берегу реки Кайнар.

Итогом этой операции было: 5 диверсантов, убитых в бою, 9 взятых в плен, 29 единиц стрелкового оружия, 3 радиостанции, более 3 тысяч антисоветских листовок на русском и казахском языках, портативный печатный станок, шрифты, краски, клише антисоветских карикатур, 130 чистых бланков, печати и штампы для изготовления документов, 660 тысяч рублей.

Оставшийся в живых радист группы вплоть до окончания войны снабжал Абвер дезинформацией под диктовку "Смерша". "Стукач" истошно просил командование в Берлине прислать помощь и называл место, где ждала засада. 9 июля 1944 года эта хитрость себя оправдала. По названному адресу в окрестностях Гурьева явились три шпиона с деньгами и деталями для рации.

За успешную ликвидацию парашютного десанта в 1944 году группа сотрудников УНКГБ была награждена орденами и медалями.

[Raul]

Солдатская байка о войне от Юрия Никулина

Юрий Никулин - всенародно любимый актер и клоун был фронтовиком. Он так же видел все ужасы войны, но в эти страшные годы были и положительные моменты. Одну такую историю он рассказывал в в передаче "Белый попугай". Не помню уже всех подробностей, но рассказывал он примерно так:

- Однажды со своим отрядом мы шли по лесной дороге у линии фронта. Тут внезапно мы столкнулись с отрядом немцев. Тогда сразу же все начали прятаться по придорожным кустам и за деревьями, а также по краям дороги. Он испуга и неожиданности один немец прыгая за куст громко пукнул . Так что в глухом лесу это прекрасно все услышали. Тогда всех участников этого происшествия пробрал такой смех, что смеялись с обеих сторон несколько минут не переставая! Даже для хорошей шутки это достаточно долго. Затем, убрав оружие, оба отряда и советский и немецкий построились друг перед другом вдоль дороги. Отдали друг другу честь и пошли каждый в свою сторону.

Даже в такую страшную войну солдаты оставались людьми...

[Dozer]

Всех С Праздником!!!